– Алло. Привет, это я.
– Привет.
– Как дела?
– Нормально, спасибо. А у тебя?

– Тоже ничего. Чего не спишь так поздно?
– Не знаю, не спится. Ночь сегодня такая тёмная-претёмная. Какая-то глубокая…
– Луну видишь? Она сегодня тоже какая-то необычная. Большая такая и почему-то очень жёлтая.
– Вижу. Здорово. Мы с тобой видим одну луну. Господи! Как же я тебя люблю!
– Нет, нет, не говори этого, подожди, впереди ещё такая большая жизнь, ты ещё тысячу раз скажешь мне это.
– Тысячу?
– Нет, две, три, десять, миллион… Много миллионов раз я буду слышать, как ты говоришь мне это…
– Господи. Какая же сумасшедшая луна. Давай загадаем желание!
– Смешная. Желание загадывают, когда звёзды падают или когда монетку в реку кидают, но когда смотрят на луну, не загадывают желание…
– Всё равно. Давай. Я очень хочу. Очень-очень. И прямо сейчас.
– Давай. Я уже загадал.
– И что же?
– Говорить нельзя – не сбудется!
– Нет, про “лунные” желания говорить можно!
– Ладно. Я загадал, чтобы через много-много лет, когда мы закончим институт и нас отправят с наших работ на законные пенсии, чтобы когда-нибудь тогда мы проснулись с тобой такой же тёмной ночью и увидели такую же большую жёлтую луну. И если так будет, то будет жива наша любовь, навсегда, и даже тогда, когда мы, совсем старенькими тихо помрём в своих уютных кроватках.
– Милый, нежный, единственный. Мне кажется, что я сейчас разорвусь. То, что ты говоришь, – это так прекрасно. Я очень, очень, очень люблю тебя.
– Господи… Какая же всё-таки луна… Никогда её такой не видел… Знаешь… Я тут подумал… Я, наверно, буду любить тебя всегда… Всю жизнь… Всю…
– И я… буду любить тебя всегда. До самого конца, до самой смерти… буду любить тебя…

***

– Алло. Добрый день. Простите, а могу я поговорить с Настей?
– Да, я слушаю вас.
– Настя, это ты?
– Да, это я. Простите, а с кем я говорю?
– Настя, это Александр… Саша.
– Саша? Ка… Саша… Это ты?
– Да это я, Настя.
– Здравствуй, Саша. Не может быть…
– Как ты живёшь, Настя?
– Я… я… Господи! Смешной ты человек. Звонишь спустя двадцать лет и так вот абсолютно спокойно спрашиваешь, как я живу… Я, поверь, не знаю, что тебе сказать… Ну… живу, живу… Кручусь, верчусь, помаленьку… А ты, ты – что, где…
– Всё так же, как и у тебя, Настя. Тоже кручусь, тоже верчусь… Живу, словом…
– Какой ты сейчас?
– Не дождётесь. Ни одного седого волоса… Ты замужем, Насть?
– Была… Разведена.
– Несчастная любовь?
– Нет. Просто, как говорят, не сошлись характерами. А как твой личный фронт? Я же ничего, совсем ничего о тебе за эти годы не слышала!
– Моя вторая жена опять беременна. Ждём второго пацана. Первая – иногда звонит и даже заходит.
– С ума сойти! Бурно живёшь. А сколько лет твоему первому?
– Тринадцать. Весь в папу!
– У меня дочка. Красавица растёт. Ей всего одиннадцать лет, а кокетничает с мальчиками, как умудрённая опытом взрослая женщина.
– С ума сойти, Настька! Двадцать лет! Как один день!

– Алло. Здравствуйте. Это квартира Пахомовых?
– Да.
– Извините. Будьте добры Настю… Анастасию Фёдоровну…
– Это я.
– Здравствуй, Настя. Это Саша.
– Какой Саша, простите?
– Александр Николаевич… Ну Саша, твой одноклассник.
– Саша?! Это ты?.. Слушай, у тебя отличная привычка звонить раз в двадцать лет.
– Да, ты права. Ну… суета, суета, жизнь… сама, знаешь.
– Да… знаю. Но я тебя не забывала.
– И я тебя, Настя, не забывал. Клянусь… ни на минуту. Просто всё никак не добирался до телефона. Бывало, соберусь позвонить и откладываю. Так откладывал годы, десятилетия… Теперь уж откладывать нельзя…
– Старость грядёт, Шурик?..
– Да… Смешно… но стареть очень не хочется. Совсем не хочется.
– А ведь если подумать, мы прожили уже больше, чем нам осталось. Жизнь пролетела, как один день. А мы всё летели и летели за ней. Только она, сам знаешь, всё равно быстрее.
– Помнишь, мы всё думали, с кем угодно – только не со мной, только не со мной. Ошибались. Так не бывает. И моя седая башка с моим радикулитом говорят мне об этом каждое утро.
– Ты стал философом.
– Годы берут своё.
– Но голос твой не изменился ни на капельку.
– Ты помнишь мой голос?
– …Я помню всё.

– Алло! Алло! Вас плохо слышно! Добрый день. Простите. А позовите, пожалуйста, к телефону Анастасию Фёдоровну.
– Простите, а кто её спрашивает?
– Что?! Говорите, пожалуйста, громче – я плохо слышу!
– С кем я говорю?!
– Это Александр Николаевич.
– Александр Николаевич?.. А-а-а… Вы… вероятно, её одноклассник?
– Да, да! Тот самый.
– Здравствуйте, Александр Николаевич. С вами говорит Марина, дочь Анастасии Фёдоровны. Мама много рассказывала о вас… Вы знаете… она умерла… полтора года назад…

– Алло. Привет, это я.
– Привет.
– Как дела?
– Нормально, спасибо. А у тебя?
– Тоже ничего. Чего не спишь так поздно?
– Не знаю, не спится. Ночь сегодня такая тёмная-претёмная. Какая-то глубокая…
– Луну видишь? Она сегодня тоже какая-то необычная. Большая такая и почему-то очень жёлтая.
– Вижу. Здорово. Мы с тобой видим одну луну. Господи! Как же я тебя люблю!
– Нет, нет, не говори этого, подожди, впереди ещё такая большая жизнь, ты ещё тысячу раз скажешь мне это.
– Тысячу?
– Нет, две, три, десять, миллион… Много миллионов раз я буду слышать, как ты говоришь мне это…